– Повторяю, я ни с кем не…
Лысый поморщился и вскинул руку, небрежным жестом веля мне замолчать:
– Вианта, позволь мне закончить. Я считаю правильным дальше разговаривать с вами, когда у вас в руках будут Уста правды. Выслушав вас, мы удалимся советоваться, да? Арлито, проводи девушку в… ее комнату, ты понял, да?
Арлито сжал челюсти, кивнул:
– Да, магистр Йергос.
Ох, ничего себе! Это ж их главный. Не так я себе его представляла.
– Пойдем, – проговорил Арлито.
– Ненавижу тебя, – прошипела я. – Шакал!
Он дернулся, развернулся рывком, сверкнул глазам, но унял гнев.
– Хочешь, чтоб тебя силой заперли в подземелье? – сказал он и добавил еле слышно: – Лучше не прогоняй меня, я не желаю тебе зла. И больше никогда не называй меня шакалом.
Спорить с ним, а тем более анализировать произошедшее и искать виноватых не было сил. Одно понятно: он не вычеркнул меня из списков приглашенных и продолжает помогать. Но ведь знал, что маги заподозрят неладное! Или думал, что обойдется? Вот уж вряд ли, слишком он древний и мудрый, чтоб пускать события на самотек – скорее рассчитывал, что именно так все и будет.
Моя комната, даже скорее келья, находилась на верхнем этаже в конце коридора. Переступив порог, я упала на перину лицом вниз и замерла.
– Не злись, я постараюсь вытащить тебя. И помогу найти Изначальный дом. Раньше он меня не особо интересовал, теперь прочитаю все, что найду на эту тему, и расскажу тебе.
Бросай, бросай горошины слов в мою стену! Стоило закрыть глаза, как появлялся Эд. Он висел над бездной и смотрел на меня. Если бы я действовала быстрее, то помогла бы ему. Черепаха безногая! Закусив губу, я заскулила. Стоящий рядом Арлито сел на койку, похлопал меня по спине. Встал, вздохнул:
– Клянусь, что помогу тебе найти Изначальный дом…
– Уходи! – взмолилась я, чувствуя, что слезы вот-вот хлынут, я начну рыдать и не смогу остановиться.
Пусть не видит, оставит меня наедине с моим горем.
Когда слезы кончились и я замерла без сил, в дверь постучали. Не дождавшись ответа, ее распахнули.
– Идем, – прозвучал взволнованный голос Арлито. – Они ждут.
Хотелось ответить: «Пусть подождут», но я встала и зачем-то пошла за ним в уже знакомый зал заседаний, села на стул, поставленный напротив господ присяжных заседателей, толстый маг прошаркал ко мне, протянул прозрачный шар, почти такой, какой был у Саяни.
Итак, надо рассказать правду, сведя свою вину к минимуму, потому что впереди лучиком надежды замаячил Изначальный дом. На Арлито лучше не рассчитывать – непонятно, что у него в голове, но разве я не справлюсь сама? Разве не случались более странные вещи?
Итак, детектор реагирует на ложь, но если умолчать о некоторых фактах, маги ни о чем не догадаются – они не могут залезть мне в голову, на меня магия не действует. Единственная беда – наводящие вопросы, потому надо побольше говорить, уводить их в сторону. Если они узнают, что у меня была пластина местного дьявола и я спрятала ее, то меня казнят, и Арлито заодно. Почему-то за мага-недоростка я волновалась больше, чем за себя. Мне-то что? Самое дорогое я уже потеряла.
Хитрый лис Йергос с любопытством смотрел на меня. То ли он близоруко щурился, то ли от природы у него были узкие глаза, и казалось, что он взирает насмешливо.
– Вы готовы, Вианта? Или… как вы говорили, вас звали раньше?
– Ольга.
– Как к вам обращаться теперь?
– Неважно, как больше нравится.
– Хорошо. Представьте дверь…
Я позволила себе неслыханную дерзость и прервала его:
– Знаю, уже имела счастье работать с таким… эээ… магическим предметом. Все, готова, спрашивайте.
– Вы заключили сделку с Незваным?
– Если отвечу «да», то это будет ложь. Я не знала, кто передо мной. Давайте расскажу все по порядку, а вы потом зададите наводящие вопросы.
– Начинайте, – кивнул Йергос.
Вдохнув и выдохнув, я начала рассказ с того дня, как меня бросил Эд. Сделала отступление о своем мире, но Йергос вскинул руку:
– Стой! Нам этого знать не следует. Дальше.
Когда я дошла до момента, когда неизвестный (читай – Незваный) предложил мне избавиться от болезни, маги зашептались – пришлось ненадолго замолчать. Йергос попросил коллег затихнуть, и я продолжила, еще раз напоминая, что не знала, с кем говорю, думала, это какой-то блаженный. Про поцелуй я только заикнулась, но Йергос перебил вопросом:
– Подождите. Вы утверждаете, что Незваный поцеловал вас насильно. – Он с подозрением уставился на шар в моих руках, который за все время разговора не изменил цвет ни разу.
– Именно. Притянул меня к себе, поцеловал, и я провалилась в черноту, а очнулась уже в этом теле.
– Это невероятно! – воскликнул толстяк. – Исправны ли Уста правды? Как тебя зовут? Ответив, солги.
– Прасковья Васиссуальевна, – брякнула я, и шар налился багрянцем. – Видите? Я ни в чем не виновата, и Саяни я не убивала.
– Видим, – ответил толстяк мрачно и затарабанил по столу пальцами-сардельками.
Ну и человек! Просто гора жира. Шеи нет, щеки до плеч свисают, глаза заплыли. Неужели трудно себя в порядок привести? Или ожирение – его плата за магический дар?
Аккуратно стриженный маг арийской внешности поднялся и проговорил:
– Мое мнение: смешение миров недопустимо, это может привести к плачевным последствиям. Как бы нам ни было жаль девушку, мой вердикт – смерть.
– Спасибо, вы очень великодушны, – пробормотала я.
Странно, но сейчас я не ощущала себя подсудимой, как будто не моя судьба решалась, а стороннего человека. Равнодушие. Опустошение. Усталость. Приговорят к смерти? Пусть.
– У меня просьба. Если вы решите меня убить, сделайте это не больно, хорошо?
Ариец сел, посмотрел на меня без выражения. Заговорил сидящий вторым крепыш с квадратной челюстью:
– Согласен. Это существо из другого мира, неизвестно, какие знания оно принесло. Оно может очень нам навредить, не желая зла.
Разумные аргументы. На их месте я бы себя казнила, но справедливо ли это в их представлении? Арлито, все время молчавший, вступился за меня:
– Вианта Эльрих – одна из последних богорожденных, это тело принадлежит богорожденной, ее нельзя убивать, тогда и правда будут страшные последствия.
Тоже весомый аргумент.
– Вы считаете справедливым то, что со мной случилось? Вдобавок ко всему я потеряла человека… двойника человека, которого любила в том мире. На меня много раз покушались, а я ведь не знала, что Незваный – воплощенное зло, не знала, что мне предстоит. Не слишком ли для одного человека?
Толстяк тряхнул щеками и сказал:
